Демерджи знакомая и незнакомая
окончание
назад
Каменные изваяния Долины Привидений - Армиси-Хаялары (фото alushta.org)
Круто сбежав между «привидениями», тропа вливается в грунтовую дорогу,
очерчивающую подножье горы, и вскоре мы у родника Эски-Койнун-Су, среди вековых орехов и глыб хаоса.
Место, где была старая деревня Демерджи, так и зовется — Эски-Кой. Мимо развалин средневековой крепости Фуны,
занимающей холм Кельсенын-Хаясы, спускаемся в уютное урочище Бахчалар — несколько крохотных прудов спрятались
в заросших остатках старинного сада. Рядом шоссе в Лучистое, прежде Новая Демерджи.
Появилось оно сравнительно недавно. Обвал, накрывший днем 4 апреля 1894 года четыре
дома пристроенной ещё в средние века к Фуне деревушки, позднее переименованной в Демерджи, убедил жителей
перебраться в безопасное, хотя и не столь удобное место. Глыбовый хаос, впрочем, возник не одномоментно.
Исследование возраста лишайников на поверхности отрыва показало, что формироваться он начал значительно раньше.
Продолжала сыпаться гора и по наше время. И спасибо, что мимо домов, потому что в то время, через какие-то восемь
лет, новая деревня, по выражению путеводителя 1902 года, уже «чистенькая и опрятная». Словно и не было
драматического переселения, события в местном масштабе эпохального... От
северной окраины Лучистого мимо белой каптажной будки источника Ай-Костанди (именно он определил выбор 1894
года), пересекаем серые языки полей и направляемся на поляны южного склона горы — Тюрпукляны-Тогай. Набитая
тропа уводит в лес, вскоре на несколько метров её сжимают невысокие скалы — это Тарлах, Теснина. В горных
селениях жили лесом и раскинувшимися на плоскогорьях пастбищами, потому и тропы туда проводили основательные
— с вымосткой, крепидами, кое-где врубаясь в каменный монолит. Вот и наша тропа, если присмотреться, выполнена
по всем правилам дорожного искусства и не одну сотню лет выдерживает дожди и талые воды.
Крутые склоны горы за Тарлахом — лес Харатан, над ним величественный утес
Харатан-Хая, пока скрытый деревьями. Вход в следующее урочище отмечен деревянной калиткой, вероятно для
предупреждения нежелательных путешествий отгоняемой туда скотины. Калитку за собой закроем и вскоре на пути
непостоянный ручей оврага Кобетке, ниже называемого Махман-Дере или Милья.
Открываются луга двугорбого отрога Демерджи — Кобеткенын-Бурну. Стоит пройти к его
южной оконечности с каскадом скальных обнажений над раздвоенным оврагом Дюфенын. После ветвистого тоннеля
утоляем недостаток впечатлений видом на только что пройденную вдоль подножья корону юго-восточной бровки
Демерджи — прихотливый гребень Аленги, ребристую Харатан-Хая и унизанную столбами выветривания
Туар-Хошлар. На северо-востоке громоздится утесами внушительная ступень основания Демерджи-Яйлы — Шан-Хая.
Её от нас отделяет глубокий овраг Биюк-Дере. Возвратившись на тропу, проходим на северо-запад по
конгломератовым лбам его верховья — урочища Джурла с водопадом, полянами, развесистыми буками. Впереди
наклонная луговина с белеющими обломками известняковой стены горы Еркян-Кая, а дорожка уводит вправо, в тень
оврага, к роднику Чобан-Чохрах. Выложенное камнем аккуратное корыто, плита с надписью арабской вязью — в
горах Крыма другого такого, пожалуй, не сохранилось.
Следующие полчаса сложнее — вдоль сухого русла до первой развилки и между ветвями
оврага напряженный подъём на север, на высоту 1243,7 — Байрах-Хая, Флаг-Скала. Отвесы скальных пластов,
уходящие по обе стороны склона, издалека действительно похожи на расправленные ветром старинные треугольные
флаги. На подставленных солнцу и зимним метелям кручах уцепилось семейство тенелюбивого тиса. Лишившись
букового прикрытия, тисы прижались к скале, запустили свои ветви во все углубления и, похоже, намерены
просуществовать ещё долго. Вот только потомство в этом суровом месте вряд ли появится.
Северо-западный сектор панорамы занимают холмистые волны Демерджи-Яйлы.
Центральную её часть называют также Хасарлых. Прямого аналога слову хасар в русском языке нет, возможен
перевод «провал», причем не любой, а только на яйле, то, что принято сейчас называть карстовым колодцем, воронкой, просадком.
На очереди спуск по лесистому восточному отрогу; в километре от вершины его
перегораживают три пояса скал, средний — Басамах — непроходим, но наша цель — верхний. Здесь, на обращённом
в сторону побережья утёсе, выветривание обнажило крохотную карстовую пещерку. Тремя большими окнами
смотрит она на три стороны света, истонченные дуги перемычек напоминают аркбутаны готического собора. Сидя
в «беседке», замечаешь любопытный пространственный фокус: впереди, метрах в сорока, на гребне следующего
книзу Басамаха, поднимаются три симметричных зубца, центральный чуть выше и точно указывает на один из
бугров Чуплах-Хыра, протянувшегося к горе Малаба продолжения Кобеткенын-Бурну. На тот самый бугор, где
хорошо известный археологам таврский могильник. Мало того, по компасу определяем направление: точно на юг!
Если от пещеры спуститься по лесу на север, можно пополнить запасы воды в небольшом
родничке Чогун-Али и подготовиться к последнему испытанию на маршруте — штурму в лоб восточного форпоста
Демерджи-Яйлы — горы Диплис. Отдохнув на вершине, торопимся к самому, пожалуй, эффектному
северо-восточному краю плато, где мощные зубчатые гребни стремительно падают в долину Улу-Узени. Это Тарах-Хая,
Гребень-Скала.
Обладателям фототехники или хотя бы
невооружённого художественного взгляда ни к чему
эпитеты, которые можно было бы здесь нагромоздить.
Ограничимся советом любителям экстремального туризма:
спуститься по осыпям одного из двух самых глубоких
кулуаров к ручью Кара-Узеньчик (он впадает в Улу-Узень
немного ниже водопада Джур-Джур) и попытаться уехать
домой из Генеральского. Те, кто не хочет рисковать,
могут пройти на запад в широкую долину Курлюк-Баш (или
Котёл) и километра через полтора за поляной свернуть на
бывшую дорогу, а теперь тропу, петляющую высоко над
левым берегом Курлюк-Су. В устье, у лесничества, ожидая
троллейбус, обратим внимание на следующее: прежде самое
узкое место в долине Ангары было ещё уже, ныне правый
борт теснины срезан для широкого полотна шоссе, а
поросшая травой старая дорога забирается метров на
пятнадцать над рекой. Препятствие отразилось в топонимии
урочища: Демир-Хапу — Железные Ворота. На лесистых
хребтах по обе от него стороны — чуть заметные остатки
древних стен — Таш-Хабах. А небольшой навес на левом
берегу недалеко от одинокого дерева легенда или быль
связывает с именем небезызвестного искателя приключений
— Алим-Айдамах-Хобасы.
И. Л. Белянский
Было опубликовано: «Известия Крымского
Республиканского Краеведческого Музея», 1994 г., № 8, с.
10-18; "Топонимика Крыма 2010", 2010, с. 72-76.
к началу статьи |
