Если сойти с
тропы
окончание
назад
Долина реки Бодрак с
вершины Сарамамбаш-Кермен (фото
panoramio.com)
За глубокой балкой Улаклы-Дересы Вторая гряда
продолжается на северо-восток цепью измученных карьерами
вершин — Биюк-Чарыш (или Каблук), Кичик-Чарыш,
Бектемир-Кая и Керт-Мелик. Впереди у нас ещё одно
примечательное место.
Письма из прошлого
Более простой, но печальный, путь по верху плато
заменяем общением с природой по лесистым юго-восточным
склонам обоих Чарышей, и после небольшого спуска в
урочище Чахл-Джаб — крутой подъём к подножью отвесного,
ещё не полностью потерявшего красоту обрыва горы
Бектемир-Кая. Тропинка под скалами проходит мимо
небольшого естественного грота с двумя входами и,
попетляв в нагромождении природного, а затем и
рукотворного хаоса, приводит к последнему в массиве
утёсу Керт-Мелик. Это по карте, а в основе — кертмелык,
в вольном переводе — «поросль дикой груши». Широкий грот
у его основания старательно исписан и изрисован нашими
современниками. Но вот на полу его сохранились
вырезанные в камне знаки — граффити. Круг, круг с точкой
в центре, дуги, фигура, напоминающая стрелку... По
характеру петроглифы ближе к сарматским знакам, впрочем,
и значительно более поздние тюркские тамги нередко
копировали творчество древних. Метили свои убежища
скотоводы в утилитарных целях: «Моё, не занимай». Хоть и
небольшое, но всё же укрытие от дождя или северного
ветра. От грота спускаемся в широкий и длинный овраг Чах-Махлы
(или Сулу-Таш). Чакмаклы — «кременной», а второе
название местности дал Сууташ — Водяной Камень —
огромная глыба, залегшая у опушки. Здесь, в лесу,
желающие могут поискать лежащий у проселка близ дна
оврага любопытный камень с выбитой на русском языке
надписью и попытаться её разобрать (автору не удалось). Нижняя часть долины распахана, однако у
путешественника и тут есть шанс — поле усеяно обломками
кремня, могут попасться отщепы, а, если повезёт, и
орудия — неподалёку известны древнейшие в Крыму стоянки
человека эпохи ашеля — ориентировочно 300 -250 тысяч лет
назад. Но добыча наша может представлять научную
ценность лишь тогда, если она окажется в руках
специалистов-археологов, например в музее.
Затерянные в лесах
Недолгий переход к долине реки Бодрак — и мы в
Трудолюбовке (бывший Новый или Русский Бодрак). В
коллекции археологических памятников бассейна реки
наиболее выделяются ашельские стоянки в оставленном нами
сзади урочище Шара, городище Бакла и упоминаемое ещё П.
Кеппеном укрепление Сарамамбаш-Кермен. В топонимии трёх
плосковерхих возвышенностей правого берега Бодрака
крепостная тематика: Кичик-Кермен, Кермен малый и Кермен
большой, или Кермен-Баш (укрепление здесь). Наша цель
выше и дальше—широкое водораздельное плато Джидаир-Баш.
Оттуда к Трудолюбовке спускаются Абакумова балка и овраг
Джидаэр-Дере, вдоль них и подъём. В сплошном лесу
пологой вершины первая находка — группа курганов,
расставленных парами и поодиночке на протяжении горы,
крупнейший — на высшей точке. Сама курганная насыпь
первоначально состояла, видимо, из одних камней,
впоследствии растительность пропитала её почвой,
сгладила контуры. Укрепилось мнение, что курганы — дети открытых
пространств, а в горнолесной части полуострова их
единицы. Неудивительно — в степи они видны издалека, в
лесу же необходим упорный поиск. Он-то и убеждает, что
сотни больших и малых курганов попрятались на отрогах
Главной и столовых вершинах Второй гряды Крымских гор.
Для археологии это неподнятая целина, хотя кое-где
встречаются подсказки: на хребте Кикалан над селом
Алексеевка Белогорского района при установке
квартального столба обнажён плитовый погребальный ящик,
а на холмистой гряде Пендехорын-Сырт в верховьях Альмы
обнаружен могильник, где курганы чередуются с типичными
таврскими дольменами.
Северный склон Джидаир-Баша разрезают разветвления
Волковской балки, внизу поглощённой извитым заливчиком
Партизанского водохранилища. Перед нами выбор: пойдешь
направо, по хребту Гадючий Шпиль, — попадешь на холм Карагач со скифским
городищем, но оно давно известно; пойдешь налево, по
западному борту балки, — встретится курган, но их мы уже
видели. Так что лучше прямо, на северо-северо-запад, и
метров через семьсот, за неглубокой седловиной, на
лесистом бугре — прикрытые почвой и опавшей листвой
руины небольшого (5 на 7 метров) сооружения. Для кошары
или охотничьего убежища место, отдаленное от воды и
пастбищ, неудобное. Внешне эти фундаменты ничем не
отличаются от затерянных в лесных дебрях остатков
средневековых церквушек — подобные можно увидеть и на
холме Кильсе-Баир над источником Пания в Большом Каньоне, и у возвышенности
Бурунча на левом берегу Качи у Синапного, и на горке
Аметын-Дагы у села Поляна, да и в других местах.
Доказать наше предположение смогут только раскопки, хотя
бы разведочная шурфовка. А место для церкви на редкость удачное: представим то
время, когда холм ещё не зарос, и откроется широкая
панорама от Чатырдага на востоке до дальних предгорий на
севере. Спускаясь с «церковного» бугра в мир по отрогу,
разделяющему главные ветки Волковской балки, осмотрим
ещё три курганчика, а ниже попадается дорога, уводящая
налево, к дачам у Кизиловки.
И. Л. Белянский
Было опубликовано: «Известия Крымского
Республиканского Краеведческого Музея», 1994, № 5, с.
17-21; «Колесо обозрения», 1992
г., декабрь, № 11, под названием «Письма из древности»;
"Топонимика Крыма 2010", 2010, с. 71-72.
к началу статьи |
